Заря

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

В тихой Вифании льются слезы. Дом, в котором так часто бывал Господь, погрузился в глубокую пе­чаль. Умер друг Христов — Лазарь. Умер, и уже четы­ре дня как погребен. А божественный Друг и Учи­тель, Который бы мог предотвратить горе или хотя бы смягчить его Своим благостным утешением, хо­дит где-та по палестинским дорогам и не спешит по­сетить убитых горем Марфу и Марию. А между тем в их доме собрались многие, чтобы разделить их скорбь и выразить сочувствие. Но вот вышла Марфа во двор. Оказалось, что пришел и Христос с ученика­ми. И Марфа, забыв все, спешит поделиться своей скорбью и высказать Ему затаенную надежду: «Госпо­ди! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой» (Ин. 11, 21). И слезы льются из ее очей, с ней плачут многие при­шедшие, и Сам Господь, как видно, глубоко печален. «Где вы положили его?» — «Господи! пойди и посмот­ри», — отвечают Ему (Ин. 11, 34).

Но что это? Учитель плачет, стоя у гроба Лазаря. О чем, о ком эти божественные слезы? О чем Ты пла­чешь, Господи?.. Эти слезы из-за великой жалости Творца к Своему прекрасному творению — человеку. Он плачет о его падении, о его немощи, греховности, о его бесславной смерти. Эти слезы из-за глубочай­шей жалости к страшной участи падшего человека, отчужденного от Бога и обреченного на тление и веч­ные страдания. Господь плачет по причине неверия, ожесточения, неблагодарности людей, столь дорогих Ему. Он воскрешает мертвеца, а они спешат донести о том синедриону. Он воскрешает человека, а они ищут возможности умертвить Его Самого. Он готов отдать и отдает им все — даже жизни Своей не щадит, а они пребывают в упорном ожесточении, не хотят принять Его искупительной жертвы, хулят крест, покрывают ложью воскресение… Потому Он и плачет.

Предание говорит, что Спасителя никогда не виде­ли смеющимся или улыбающимся, а плакал Он о грешных людях часто — в уединении, в часы ночной молитвы к Отцу. Но на этот раз Он плачет при всех, не скрывая слез… Всего через несколько дней эти люди, свидетели дивного чуда, потребуют Его смерти, станут осыпать Его насмешками, произносить на Него хулу… Слезы льются из очей Спасителя…

«Отнимите камень», — повелевает Он. Марфа возражает: «Господи! уже смердит; ибо четыре дня как он во гробе». Но Христос со властью повторяет: «Не сказал ли Я тебе, что, если будешь веровать, уви­дишь славу Божию? — и произносит торжественные слова: — Лазаре, гряди вон» (Ин. 11, 39-40, 43).

Мертвец обвязан пеленами, но пелены не удержат того, кого не удержали смерть и ад. Из могилы доно­сятся шорохи, вздохи… Идет мертвец, обвитый бе­лым саванам — пеленами…

«… Из мертвых воздвигл еси Лазаря, Христе Бо­же» (Тропарь Лазаревой субботы). Это ли не радость, огромная радость для всех нас. Над миром занимается тихая, благодатная заря всеобщего воскресения.

«Общее воскресение… уверяя, из мертвых воз­двигл еси Лазаря, Христе Боже…»

Общее воскресение! Воскреснут отцы, праотцы, все те, кого мы любили и кто уже ушел от нас в моги­лу. Воскреснем мы сами, очнемся от смертного сна, обратимся к новой жизни — беспечальной, беско­нечной. Радость! Кто же может ее вместить?

Преподобный Серафим Саровский всегда сиял лу­чами светлого воскресения. «Что ты, радость моя, унываешь, — говорил он дивеевской монахине, — ведь Христос воскрес, Христос воскрес и нас воскре­сит и приведет с Собою».

И я, дорогие мои, говорю вам: что приуныли, опус­тили долу очи, чего теряете надежду на спасение? Христос, Спаситель наш, воскресил Лазаря, воскре­сит Он и наши души и тела в день Судный. Нам грех унывать, дорогие мои. Как некогда «над другом про­слезився, Марфины, щедре слезы утолил еси», так и доныне, на все времена «… страстию вольною отъял еси от лица людей Твоих всякую слезу» (Канон Лазаревой субботы на утрене. Песнь 7).

Скорбей-то у нас много, и с каждым днем все боль­ше, а терпения нет и веры твердой нет, и мы едва дер­жимся, душой часто впадаем в уныние, в пагубное со­стояние безверия, безнадежия. Это все так, но не на­до унывать, родные мои, даже тогда, когда скорби со­всем угнетают, давят, мешают молиться, когда не видно никакого просвета. Знайте, что скорбями ис­пытывает нас Господь, что умножение искушений — ­знак обильной к нам любви Божией. Господь знает, что все это мы выдержим, вытерпим с верой в Него. Промысл Господень радуется нашему терпению и го­товит нам бесконечное утешение. Может быть, Он испытывает нас, как испытал Марфу и Марию, умед­лив прийти вовремя.

В тихой Вифании льются слезы… Разве не мог он предотвратить их, исцелить Лазаря еще до смерти? Мог, но хотел преподать Своим друзьям урок терпе­ния, а затем одарить их неожиданной, нечаемой ра­достью. «Сеющии слезами, радостию пожнут» (Пс. 125, 5).

Дорогие братия и сестры, по милости Божией мы с вами прошли немалый путь — поприще Великого поста, и над нами уже загорается заря воскресения Христова. Мы счастливы, что дожили до сегодняш­него дня. И хочется верить, что наши постные тру­ды, наши пусть скудные, покаянные слезы Господь претворит в радость прощения, примирения с Со­бой. Заря воскресения озарит и нашу жизнь, часто скучную, печальную, темную. Так хочется надеяться, дорогие мои, что и слезы всей нашей жизни Гос­подь претворит в радость вечного спасения и бла­женства на небе вместе с теми праведниками, кото­рых видел Иоанн Богослов стоящими в сияющих одеждах пред престолом Божиим: «… отрет Бог всякую слезу с очей их…» (Откр. 21, 4.)

«Общее воскресение прежде Твоея страсти уверяя, из мертвых воздвигл еси Лазаря, Христе Боже. Темже и мы, яко отроцы, победы знамения носяще, Тебе, победителю смерти, вопием: осанна в вышних, бла­гословен грядый во имя Господне!» (Тропарь Лазаревой субботы). Аминь.